Рубрика "Предмет дня" (+translation) (от 12.07.2022)
12 июля 1988 года ровно в 20:01 часов с космодрома Байконур ракетой-носителем была запущена советская автоматическая межпланетная станция под названием «Фобос-2». В изначальном проекте предусматривалось запуск всего двух моделей для исследования Марса и его спутника Фобоса. В проекте участвовали учёные 13 стран — Австрии, Болгарии, Венгрии, ГДР, Ирландии, Польши, СССР, Финляндии, Франции, Чехословакии, Швейцарии, Швеции и Европейского космического агентства. Суммарно проект обошелся странам в 383 миллиона рублей.
Работы над аппаратами для исследования Фобоса начались в Научно-производственном объединении (НПО) имени С.А. Лавочкина еще в 1976 году. Инженер-испытатель Юрий Михайлович Марков писал в мемуарах: «Его компоновка повторяла испытанную многолетней практикой, признанную классической компоновку «Марсов-2…-7» или «Венер-9…-16». А именно: космический носитель + исследовательский зонд. Зонд мог быть отделяемым, как спускаемый аппарат, или неотделяемым, как радиолокатор или телескоп. В случае с Марсом, к примеру, космический носитель (его называли орбитальным блоком, потому что при перелёте он движется по гелиоцентрической орбите, а затем по околомарсианской) должен был доставить в расчётную точку орбиты посадочный блок. Затем посадочный совершал мягкую посадку на поверхность планеты, проводил там исследования. Посадочный блок должен был быть несравненно более мобильным, манёвренным, чем его неудачливые марсианские предшественники».
Предполагался также крайне интересный эксперимент на поверхности Фобоса. Ученые планировали определить массовый и изотопный состав его грунта путём дистанционного зондирования – создать луч, исходящий из самого аппарата, который сфокусируется на поверхности спутника. По времени полета частиц от поверхности до прибора и можно было бы проанализировать массовый состав ионов. Именно поэтому «Фобосы» на картинах, марках и изображениях чаще всего представляются с лучом.
Уже в марте следующего года с борта межпланетной станции был получен снимок Фобоса и части Марса (его можете наблюдать на первом изображении). Вот что писали об этом событии в мемуарах: «27 марта 1989 года. «Фобос-2» ведёт очередную съёмку спутника Марса — одну из самых последних перед посадкой зондов. 18 часов 58 минут 30 секунд. Согласно программе сеанса, должен поступить сигнал со станции. Но его нет. В соответствии с инструкцией по нештатным ситуациям управленцы принимают немедленные и энергичные меры по установлению радиосвязи с аппаратом. В результате предпринятых действий с борта «Фобоса-2» в 20 часов 51 минуту был получен сигнал в сантиметровом диапазоне волн, но телеметрическую информацию выделить из него не удалось. А в 21 час 03 минуты сигнал исчез и, как оказалось, навсегда. Почти двадцать дней и ночей управленцы отчаянно пытались возобновить диалог с машиной. Но безуспешно. Когда стало ясно, что аппарат «замёрз», ЦУП принял решение о прекращении работ по программе «Фобос». Так завершилась эта миссия к Марсу». Причину потери связи с «Фобосом-2» достоверно выяснить не удалось. Наиболее вероятная — одновременное «зависание» двух каналов бортовой вычислительного комплекса и, как следствие, потеря ориентации и закрутка станции.
Нельзя, однако, утверждать, что вся программа была совсем безрезультатной: были получены уникальные научные данные о тепловых характеристиках Фобоса, взаимодействии Марса с солнечным ветром. Например, по величине потока ионов кислорода, «вылетающих» через атмосферу Марса, обнаруженных при помощи спектрометра ионов, удалось выяснить скорость эрозии атмосферы Марса из-за взаимодействия с солнечным ветром. Эти данные были чрезвычайно важны для исследования истории воды на Марсе и марсианской атмосферы.
Советская космонавтика всегда оставляла широкий след на общественном сознании в различных степенях. Потерю обоих «Фобосов» связывали с различными инопланетными вмешательствами на страницах желтой прессы, пока с официальным заявлением не выступили и сами ученые, уверявшие публику в обратном. Но были случаи культурной памяти и в менее радикальных степенях: картины советских и английских художников, массовый выпуск марок с изображениями «Фобосов», ну и представленный вам пример открыток. Наша входит в набор: «Космос народному хозяйству».
#СССР #Космонавтика #Фобос
________________________________________________________________________
On July 12, 1988, at exactly 8:01 p.m., a Soviet automatic interplanetary station called Phobos-2 was launched from the Baikonur Cosmodrome by a launch vehicle. The original project called for launching just two models to study Mars and its satellite Phobos. Scientists from 13 countries - Austria, Bulgaria, Czechoslovakia, Finland, France, Hungary, the GDR, Ireland, Poland, the USSR, Sweden, Switzerland and the European Space Agency - participated in the project. The total cost of the project was 383 million rubles.
Work on the spacecraft to study Phobos began at the Lavochkin research and production association back in 1976. Test engineer Yuri Mikhailovich Markov wrote in his memoirs: "Its layout repeated the layout of Mars-2...-7 or Venus-9...-16, which had been proven by many years of practice and was recognized as a classic. Namely: space launcher + research probe. The probe could be detachable as a descent vehicle, or non-detachable as a radar or telescope. In the case of Mars, for example, the space launcher (it was called an orbital block, because during the flight it moves in a heliocentric orbit and then in a near-Marsian orbit) had to deliver the landing block to the calculated orbital point. The landing unit would then make a soft landing on the planet's surface, conducting research there. The landing block was supposed to be incomparably more mobile and maneuverable than its unsuccessful Martian predecessors".
There was also supposed to be a very interesting experiment on the surface of Phobos. Scientists planned to determine the mass and isotopic composition of its soil by remote sensing - to create a beam emanating from the spacecraft itself, which would focus on the satellite's surface. The mass composition of the ions could be analyzed by the flight time of the particles from the surface to the instrument. This is why Phobos is most often represented with a beam in pictures, stamps and images.
Already in March of the following year, a picture of Phobos and part of Mars was obtained from the interplanetary station (you can observe it in the first image). Here's what they wrote about this event in the memoirs: "March 27, 1989. "Phobos-2 is taking another picture of the Mars satellite, one of the very last before the probes landed. 18 hours 58 minutes and 30 seconds. According to the session program, there should be a signal from the station. But there is no signal. In accordance with the instructions on emergency situations, managers take immediate and vigorous measures to establish radio communication with the spacecraft. As a result of these actions, in 20 hours 51 minutes Phobos-2 received a signal in centimeter wave range, but it was not possible to separate the telemetry information from it. And at 21:03 the signal disappeared, and, as it turned out, forever. For almost twenty days and nights, operators desperately tried to resume a dialogue with the machine. But without success. When it became clear that the spacecraft had "frozen", the MCC decided to terminate the Phobos program. So ended the mission to Mars. The cause of loss of communication with "Phobos-2" was not reliably clarified. The most probable - simultaneous "hang-up" of two channels of the onboard computer complex and, as a consequence, loss of orientation and spinning of the station.
However, we cannot say that the entire program was completely inconclusive: unique scientific data on the thermal characteristics of Phobos and the interaction of Mars with the solar wind were obtained. For example, based on the magnitude of the flux of oxygen ions "escaping" through the atmosphere of Mars, detected by the ion spectrometer, it was possible to find out the rate of erosion of the Mars atmosphere due to interaction with the solar wind. These data were extremely important for studying the history of water on Mars and the Martian atmosphere.
Soviet cosmonautics has always left a wide mark on the public consciousness in various degrees. The loss of both Phobos was attributed to various alien interventions in the pages of the yellow press, until the scientists themselves made an official statement assuring the public otherwise. But there were also cases of cultural memory in less radical degrees: paintings by Soviet and British artists, the mass production of stamps with images of "Phobos", and the example of postcards presented to you. Ours is part of the set: "Space to the National Economy".
Работы над аппаратами для исследования Фобоса начались в Научно-производственном объединении (НПО) имени С.А. Лавочкина еще в 1976 году. Инженер-испытатель Юрий Михайлович Марков писал в мемуарах: «Его компоновка повторяла испытанную многолетней практикой, признанную классической компоновку «Марсов-2…-7» или «Венер-9…-16». А именно: космический носитель + исследовательский зонд. Зонд мог быть отделяемым, как спускаемый аппарат, или неотделяемым, как радиолокатор или телескоп. В случае с Марсом, к примеру, космический носитель (его называли орбитальным блоком, потому что при перелёте он движется по гелиоцентрической орбите, а затем по околомарсианской) должен был доставить в расчётную точку орбиты посадочный блок. Затем посадочный совершал мягкую посадку на поверхность планеты, проводил там исследования. Посадочный блок должен был быть несравненно более мобильным, манёвренным, чем его неудачливые марсианские предшественники».
Предполагался также крайне интересный эксперимент на поверхности Фобоса. Ученые планировали определить массовый и изотопный состав его грунта путём дистанционного зондирования – создать луч, исходящий из самого аппарата, который сфокусируется на поверхности спутника. По времени полета частиц от поверхности до прибора и можно было бы проанализировать массовый состав ионов. Именно поэтому «Фобосы» на картинах, марках и изображениях чаще всего представляются с лучом.
Уже в марте следующего года с борта межпланетной станции был получен снимок Фобоса и части Марса (его можете наблюдать на первом изображении). Вот что писали об этом событии в мемуарах: «27 марта 1989 года. «Фобос-2» ведёт очередную съёмку спутника Марса — одну из самых последних перед посадкой зондов. 18 часов 58 минут 30 секунд. Согласно программе сеанса, должен поступить сигнал со станции. Но его нет. В соответствии с инструкцией по нештатным ситуациям управленцы принимают немедленные и энергичные меры по установлению радиосвязи с аппаратом. В результате предпринятых действий с борта «Фобоса-2» в 20 часов 51 минуту был получен сигнал в сантиметровом диапазоне волн, но телеметрическую информацию выделить из него не удалось. А в 21 час 03 минуты сигнал исчез и, как оказалось, навсегда. Почти двадцать дней и ночей управленцы отчаянно пытались возобновить диалог с машиной. Но безуспешно. Когда стало ясно, что аппарат «замёрз», ЦУП принял решение о прекращении работ по программе «Фобос». Так завершилась эта миссия к Марсу». Причину потери связи с «Фобосом-2» достоверно выяснить не удалось. Наиболее вероятная — одновременное «зависание» двух каналов бортовой вычислительного комплекса и, как следствие, потеря ориентации и закрутка станции.
Нельзя, однако, утверждать, что вся программа была совсем безрезультатной: были получены уникальные научные данные о тепловых характеристиках Фобоса, взаимодействии Марса с солнечным ветром. Например, по величине потока ионов кислорода, «вылетающих» через атмосферу Марса, обнаруженных при помощи спектрометра ионов, удалось выяснить скорость эрозии атмосферы Марса из-за взаимодействия с солнечным ветром. Эти данные были чрезвычайно важны для исследования истории воды на Марсе и марсианской атмосферы.
Советская космонавтика всегда оставляла широкий след на общественном сознании в различных степенях. Потерю обоих «Фобосов» связывали с различными инопланетными вмешательствами на страницах желтой прессы, пока с официальным заявлением не выступили и сами ученые, уверявшие публику в обратном. Но были случаи культурной памяти и в менее радикальных степенях: картины советских и английских художников, массовый выпуск марок с изображениями «Фобосов», ну и представленный вам пример открыток. Наша входит в набор: «Космос народному хозяйству».
#СССР #Космонавтика #Фобос
________________________________________________________________________
On July 12, 1988, at exactly 8:01 p.m., a Soviet automatic interplanetary station called Phobos-2 was launched from the Baikonur Cosmodrome by a launch vehicle. The original project called for launching just two models to study Mars and its satellite Phobos. Scientists from 13 countries - Austria, Bulgaria, Czechoslovakia, Finland, France, Hungary, the GDR, Ireland, Poland, the USSR, Sweden, Switzerland and the European Space Agency - participated in the project. The total cost of the project was 383 million rubles.
Work on the spacecraft to study Phobos began at the Lavochkin research and production association back in 1976. Test engineer Yuri Mikhailovich Markov wrote in his memoirs: "Its layout repeated the layout of Mars-2...-7 or Venus-9...-16, which had been proven by many years of practice and was recognized as a classic. Namely: space launcher + research probe. The probe could be detachable as a descent vehicle, or non-detachable as a radar or telescope. In the case of Mars, for example, the space launcher (it was called an orbital block, because during the flight it moves in a heliocentric orbit and then in a near-Marsian orbit) had to deliver the landing block to the calculated orbital point. The landing unit would then make a soft landing on the planet's surface, conducting research there. The landing block was supposed to be incomparably more mobile and maneuverable than its unsuccessful Martian predecessors".
There was also supposed to be a very interesting experiment on the surface of Phobos. Scientists planned to determine the mass and isotopic composition of its soil by remote sensing - to create a beam emanating from the spacecraft itself, which would focus on the satellite's surface. The mass composition of the ions could be analyzed by the flight time of the particles from the surface to the instrument. This is why Phobos is most often represented with a beam in pictures, stamps and images.
Already in March of the following year, a picture of Phobos and part of Mars was obtained from the interplanetary station (you can observe it in the first image). Here's what they wrote about this event in the memoirs: "March 27, 1989. "Phobos-2 is taking another picture of the Mars satellite, one of the very last before the probes landed. 18 hours 58 minutes and 30 seconds. According to the session program, there should be a signal from the station. But there is no signal. In accordance with the instructions on emergency situations, managers take immediate and vigorous measures to establish radio communication with the spacecraft. As a result of these actions, in 20 hours 51 minutes Phobos-2 received a signal in centimeter wave range, but it was not possible to separate the telemetry information from it. And at 21:03 the signal disappeared, and, as it turned out, forever. For almost twenty days and nights, operators desperately tried to resume a dialogue with the machine. But without success. When it became clear that the spacecraft had "frozen", the MCC decided to terminate the Phobos program. So ended the mission to Mars. The cause of loss of communication with "Phobos-2" was not reliably clarified. The most probable - simultaneous "hang-up" of two channels of the onboard computer complex and, as a consequence, loss of orientation and spinning of the station.
However, we cannot say that the entire program was completely inconclusive: unique scientific data on the thermal characteristics of Phobos and the interaction of Mars with the solar wind were obtained. For example, based on the magnitude of the flux of oxygen ions "escaping" through the atmosphere of Mars, detected by the ion spectrometer, it was possible to find out the rate of erosion of the Mars atmosphere due to interaction with the solar wind. These data were extremely important for studying the history of water on Mars and the Martian atmosphere.
Soviet cosmonautics has always left a wide mark on the public consciousness in various degrees. The loss of both Phobos was attributed to various alien interventions in the pages of the yellow press, until the scientists themselves made an official statement assuring the public otherwise. But there were also cases of cultural memory in less radical degrees: paintings by Soviet and British artists, the mass production of stamps with images of "Phobos", and the example of postcards presented to you. Ours is part of the set: "Space to the National Economy".
