Рубрика: Предметы и Факты (+ translation) (от 02.05.2023)
Во второй половине 1970-х гг. за шахтерами и в Польше, и в СССР закрепилось неформальное прозвище «аристократии рабочего класса», однако в исторической перспективе столь гордое положение горняков сложилось далеко не сразу и не везде. Сегодня попробуем разобраться – почему?
На протяжении большей части XX в. труд шахтера оставался тяжелым, опасным и довольно низкооплачиваемым (особенно если соотносить доходы горняков с трудоемкостью добычи угля), а бытовые условия - неудовлетворительными. В июле 1989 года, 34 года назад назад, слово "шахтер" на тот момент звучало гордо, "шахтерская корпорация" была наиболее крепкой и сплоченной, поскольку шахтеры работали в тяжелых природных условиях, но и зарабатывали больше, чем другие. Однако именно в этот период угледобывающие регионы СССР были поражены массовыми шахтерскими забастовками. В декабре 1988 года коллективы трех участков шахты имени Шевякова, расположенной в Кузнецком угольном бассейне (город Междуреченск), написали письмо в программу "Прожектор перестройки" на центральном телевидении, выражая недовольство плохим качеством продовольствия и отмечая недостатки в организации и оплате труда шахтеров. Они также требовали расширения самостоятельности угольных шахт.
На сессии Верховного Совета СССР выступил Президент СССР М.С. Горбачев, который назвал требования шахтеров Кузбасса «справедливыми» и заявил, что ЦК КПСС и Правительство СССР могут дать «твердые гарантии удовлетворения требований шахтеров Кузбасса». Это выступление вызвало волну новых шахтерских забастовок, но уже по всей стране. Уже к июлю 1989 года численность рабочих, принимавших участие в забастовке составила 181 тысяч человек. «Власти не были готовы разбираться и пытаться понять, что происходит в действительности, что можно сделать, чтобы навести порядок. Реакция была такая: раз нас здесь достали, придется дать денег, мыла, колбасы, социальных благ, привилегий… Это было понятно, но проблему не решало» - говорили современники. Почти каждый акт протеста заканчивался подписанием какого-либо правительственного документа о предоставлении материальной помощи, повышении зарплаты, предоставлении льгот, сокращении рабочей недели на Севере для женщин с 40 до 36 часов, увеличении продолжительности отпуска до трех месяцев и так далее. Однако уже через месяц-другой все материальные компенсации заканчивались, и шахтеры снова начинали забастовки. Они осознали, что только через такие конфликты они смогут добиться внимания тех, кто принимает решения.
Сегодняшний предмет является одним из ключевых символов шахтерского дела – кирка. Интересно, что по мнению некоторых источников кирка это инструмент с одним шипом – именно такой, какой вы можете видеть на своих экранах. А вот привычный нам всем вид с двумя шипами называют «Кайлом». Сам инструмент попал к нам в фонды в 2018 году от А.В. Толмачева в дар. В прошлом это был широко употребляемый геологический и горняцкий инструмент, а также инструмент в строительстве. Сейчас широкое применение кирок можно встретить лишь в слаборазвитых странах.
#Кирка #СССР
In the second half of the 1970s, miners in both Poland and the USSR were informally nicknamed "the aristocracy of the working class," but in historical perspective, such a proud position of miners was not established immediately and not everywhere. Today, let's try to understand why.
Throughout most of the 20th century, miners' work remained hard, dangerous and fairly low-paid (especially when one compares miners' incomes to the labor intensity of coal production), and their living conditions were not satisfactory. In July 1989, 34 years ago, the word "miner" at the time sounded proudly, the "miners' corporation" was the most solid and cohesive, as miners worked in harsh natural conditions, but also earned more than others. However, it was during this period that the coal mining regions of the USSR were struck by massive miners' strikes. In December 1988 teams of three sections of the Shevyakov mine in the Kuznetsk coal basin (town of Mezhdurechensk) wrote a letter to the Perestroika Projector program on Central TV, expressing their dissatisfaction with the poor quality of food and noting drawbacks in organization and remuneration of miners. They also demanded greater independence of the coal mines.
USSR President Mikhail Gorbachev spoke at the session of the Supreme Soviet of the USSR, who called the demands of the Kuzbass miners "fair" and said that the CPSU Central Committee and the USSR Government could give "firm guarantees of satisfaction of the demands of the Kuzbass miners. This speech triggered a wave of new miners' strikes, but already throughout the country. Already by July 1989 the number of workers taking part in the strike was 181 thousand people. "The authorities were not ready to understand and try to understand what was really going on, what could be done to restore order. The reaction was: since we are fed up here, we will have to give money, soap, sausage, social benefits, privileges... It was understandable, but it did not solve the problem," said contemporaries. Almost every act of protest ended with the signing of some government document about providing material assistance, increasing wages, providing benefits, reducing the workweek in the North for women from 40 to 36 hours, increasing vacation time to three months, and so on. However, after a month or two all material compensation ran out, and the miners went on strike again. They realized that only through such conflicts could they gain the attention of decision-makers.
Today's object is one of the key symbols of the miners' trade - the pickaxe. Interestingly, according to some sources, the pickaxe is a tool with a single spike-exactly the kind you can see on your screens. But the kind with two spikes that we are all familiar with is called a "Kyle." The tool itself came to our collections in 2018 from A.V. Tolmachev as a gift. In the past it was a widely used geological and mining tool, as well as a tool in construction. Nowadays the widespread use of picks can be found only in underdeveloped countries.
На протяжении большей части XX в. труд шахтера оставался тяжелым, опасным и довольно низкооплачиваемым (особенно если соотносить доходы горняков с трудоемкостью добычи угля), а бытовые условия - неудовлетворительными. В июле 1989 года, 34 года назад назад, слово "шахтер" на тот момент звучало гордо, "шахтерская корпорация" была наиболее крепкой и сплоченной, поскольку шахтеры работали в тяжелых природных условиях, но и зарабатывали больше, чем другие. Однако именно в этот период угледобывающие регионы СССР были поражены массовыми шахтерскими забастовками. В декабре 1988 года коллективы трех участков шахты имени Шевякова, расположенной в Кузнецком угольном бассейне (город Междуреченск), написали письмо в программу "Прожектор перестройки" на центральном телевидении, выражая недовольство плохим качеством продовольствия и отмечая недостатки в организации и оплате труда шахтеров. Они также требовали расширения самостоятельности угольных шахт.
На сессии Верховного Совета СССР выступил Президент СССР М.С. Горбачев, который назвал требования шахтеров Кузбасса «справедливыми» и заявил, что ЦК КПСС и Правительство СССР могут дать «твердые гарантии удовлетворения требований шахтеров Кузбасса». Это выступление вызвало волну новых шахтерских забастовок, но уже по всей стране. Уже к июлю 1989 года численность рабочих, принимавших участие в забастовке составила 181 тысяч человек. «Власти не были готовы разбираться и пытаться понять, что происходит в действительности, что можно сделать, чтобы навести порядок. Реакция была такая: раз нас здесь достали, придется дать денег, мыла, колбасы, социальных благ, привилегий… Это было понятно, но проблему не решало» - говорили современники. Почти каждый акт протеста заканчивался подписанием какого-либо правительственного документа о предоставлении материальной помощи, повышении зарплаты, предоставлении льгот, сокращении рабочей недели на Севере для женщин с 40 до 36 часов, увеличении продолжительности отпуска до трех месяцев и так далее. Однако уже через месяц-другой все материальные компенсации заканчивались, и шахтеры снова начинали забастовки. Они осознали, что только через такие конфликты они смогут добиться внимания тех, кто принимает решения.
Сегодняшний предмет является одним из ключевых символов шахтерского дела – кирка. Интересно, что по мнению некоторых источников кирка это инструмент с одним шипом – именно такой, какой вы можете видеть на своих экранах. А вот привычный нам всем вид с двумя шипами называют «Кайлом». Сам инструмент попал к нам в фонды в 2018 году от А.В. Толмачева в дар. В прошлом это был широко употребляемый геологический и горняцкий инструмент, а также инструмент в строительстве. Сейчас широкое применение кирок можно встретить лишь в слаборазвитых странах.
#Кирка #СССР
In the second half of the 1970s, miners in both Poland and the USSR were informally nicknamed "the aristocracy of the working class," but in historical perspective, such a proud position of miners was not established immediately and not everywhere. Today, let's try to understand why.
Throughout most of the 20th century, miners' work remained hard, dangerous and fairly low-paid (especially when one compares miners' incomes to the labor intensity of coal production), and their living conditions were not satisfactory. In July 1989, 34 years ago, the word "miner" at the time sounded proudly, the "miners' corporation" was the most solid and cohesive, as miners worked in harsh natural conditions, but also earned more than others. However, it was during this period that the coal mining regions of the USSR were struck by massive miners' strikes. In December 1988 teams of three sections of the Shevyakov mine in the Kuznetsk coal basin (town of Mezhdurechensk) wrote a letter to the Perestroika Projector program on Central TV, expressing their dissatisfaction with the poor quality of food and noting drawbacks in organization and remuneration of miners. They also demanded greater independence of the coal mines.
USSR President Mikhail Gorbachev spoke at the session of the Supreme Soviet of the USSR, who called the demands of the Kuzbass miners "fair" and said that the CPSU Central Committee and the USSR Government could give "firm guarantees of satisfaction of the demands of the Kuzbass miners. This speech triggered a wave of new miners' strikes, but already throughout the country. Already by July 1989 the number of workers taking part in the strike was 181 thousand people. "The authorities were not ready to understand and try to understand what was really going on, what could be done to restore order. The reaction was: since we are fed up here, we will have to give money, soap, sausage, social benefits, privileges... It was understandable, but it did not solve the problem," said contemporaries. Almost every act of protest ended with the signing of some government document about providing material assistance, increasing wages, providing benefits, reducing the workweek in the North for women from 40 to 36 hours, increasing vacation time to three months, and so on. However, after a month or two all material compensation ran out, and the miners went on strike again. They realized that only through such conflicts could they gain the attention of decision-makers.
Today's object is one of the key symbols of the miners' trade - the pickaxe. Interestingly, according to some sources, the pickaxe is a tool with a single spike-exactly the kind you can see on your screens. But the kind with two spikes that we are all familiar with is called a "Kyle." The tool itself came to our collections in 2018 from A.V. Tolmachev as a gift. In the past it was a widely used geological and mining tool, as well as a tool in construction. Nowadays the widespread use of picks can be found only in underdeveloped countries.