Рубрика: «День в истории Мегиона» (+translation) (от 11.05.2023)
Одно из самых важных и главных препятствий при работе на производстве – качественная связь. Особенно эта проблема стояла актуально в мегионских условиях, когда будущий город являлся небольшим и скромным поселением, располагавшимся на пороге грандиозных сибирских открытий. О связи и почте рассказала в 1999 году Валентина Григорьевна Буторина, один из первых начальников мегионского отделения связи еще задолго до того, как была открыта наша нефть.
«Когда сейчас говорят о трудностях, – рассказывает В. Г. Буторина, – мне хочется напомнить о том, в каких условиях мы начинали работать: ни дорог, ни электричества не было. Из всего оборудования – снятые с вооружения американские или немецкие радиостанции. Нужно отправить сообщение – заводили дизельный мотор и работали. И хоть я родилась в семье раскулаченных, мои родители жили тогда в поселке Нарым Томской области, а такого не видела». Она рассказывала, что осталась в поселении прежде всего потому, что оно нуждалось в людях и связи – именно такие тяжелые решения двигали развитие нашей отрасли и города: «Ведь для того чтобы отправить любое сообщение, и геологи, а потом и нефтяники приходили в наше отделение связи. Самый крупный центр связи был тогда в Cypryтe. Так мы со всеми телефонистками заочно перезнакомились, чтобы они, если уж действительно возникала такая необходимость, «по блату» нам переговоры обеспечивали. Хотя если до Тюмени еще как-то удавалось дозваниваться, то позвонить за пределы области, в Москву например, было крайне сложно. Но мы понимали значимость работы нефтяников и геологов, знали, как важно для них вовремя связаться с центром, а потому делали все от нас зависящее. Именно с нашего узла связи было передано сообщение о том, что открыта нефть на Баграсе. Каждый день мы принимали отчеты о работе бригады Норкина на Самотлоре: сколько метров прошли, сколько техники потеряли и т.д. И, конечно, самое радостное для всех нас сообщение о том, что найдена нефть на Самотлоре, также мы передавали. Так получилось, что ни одно событие мимо нас не проходило».
Искать человека, которому адресовано письмо, приходилось, подключая к этому всех своих друзей и знакомых, так как его точный адрес зачастую был не указан. Как писали тогда газеты, адрес мегионских нефтяников: «Нижневартовский район, поселок Мегион, тайга». Добавьте к этому крайне тяжелые условия жизни и слаборазвитую инфраструктуру и получится крайне смутная картина. «Но, несмотря на это, – продолжает Валентина Григорьевна. – Я своих работников настраивал на то, что необходимо прилагать максимум усилий для того, чтобы письмо все-таки нашло своего адресата. Конечно, не все выдерживали такую нагрузку». «Так и приходилось в любое время дня и ночи караулить посылки для тех пор, пока не найдется какой-нибудь транспорт. Не стоит думать, что жизнь наша состояла только из одних проблем. Светлых, радостных моментов было все-таки больше. Среди них переселение узла связи в новое здание, что на улице Советской. На втором этаже была почта, на первом – радиостанция, «релейка», в пристройке – АТС на 300 номеров. Открытие каждого нового отделения связи было настоящим праздником, хотя специальных зданий для них не строили, и прежде чем переехать, каждый раз приходилось самой перепроектировать помещения так, чтобы создать удобные условия для работы и для сохранности ценностей». Саму связь Валентина считала нервом страны и с этим крайне трудно поспорить.
#Связь #Мегион
One of the most important and main obstacles in working at the production site is quality communication. This problem was especially acute in Megion, when the future town was a small and modest settlement on the threshold of grandiose Siberian discoveries. In 1999, Valentina G. Butorina, one of the first heads of Megion's communication department, told about the communication and postal services long before our oil was discovered.
When they talk about difficulties now", V.G. Butorina says, "I want to remind you about the conditions under which we started working: no roads, no electricity. Of all the equipment, we had decommissioned American or German radios. We had to send a message, so we started the diesel engine and worked. And although I was born into a family of kulaks, my parents lived then in the village of Narym, Tomsk Oblast, but I never saw anything like that. She told that she stayed in the settlement first of all because it needed people and communication - such hard decisions moved the development of our industry and the city: "After all, in order to send any message, and geologists, and then the oil workers came to our communications office. The largest communications center at that time was in Surgut. So, we got to know all our telephonists through correspondence, so that if there really was such a necessity, they would oblige us to negotiate. Though we somehow managed to get through to Tyumen, it was very difficult to make calls outside the region, to Moscow, for example. But we understood the importance of oilmen and geologists and we knew how important it was for them to be connected to the center in time, so we did our best. It was our communications center that told us about the oil discovery at Bagras. Every day we received reports on the work of Norkin's team at Samotlor: how many meters they covered, how much equipment they lost, etc. And, of course, the most joyful message for all of us was that oil was found at Samotlor. It so happened that not a single event passed by us".
To find the person to whom the letter was addressed, we had to involve all their friends and acquaintances, as his exact address was often not specified. As newspapers wrote then, the address of the Megion oil workers was "Nizhnevartovsk District, settlement Megion, taiga. Add to this the extremely difficult living conditions and underdeveloped infrastructure and you get an extremely vague picture. "But despite this," Valentina Grigoryevna continues. - I always encouraged my workers to make every effort in order for the letter to reach its addressee. Of course, not everyone could bear the load". "So at any time of the day or night we had to keep an eye on the parcels until we found some kind of transport. One should not think that our life consisted only of problems. There were more bright and joyful moments. Among them was the relocation of the communication center to a new building on Sovetskaya street. There was a post office on the second floor, a radio station on the first floor, and a 300-number exchange in the annex. The opening of each new post office was a real celebration, although no special buildings were built for them, and before moving in, each time I had to redesign the premises myself in order to create comfortable conditions for work and the preservation of valuables. Valentina considered communications itself to be the nerve of the country, and it's hard to argue with that.
«Когда сейчас говорят о трудностях, – рассказывает В. Г. Буторина, – мне хочется напомнить о том, в каких условиях мы начинали работать: ни дорог, ни электричества не было. Из всего оборудования – снятые с вооружения американские или немецкие радиостанции. Нужно отправить сообщение – заводили дизельный мотор и работали. И хоть я родилась в семье раскулаченных, мои родители жили тогда в поселке Нарым Томской области, а такого не видела». Она рассказывала, что осталась в поселении прежде всего потому, что оно нуждалось в людях и связи – именно такие тяжелые решения двигали развитие нашей отрасли и города: «Ведь для того чтобы отправить любое сообщение, и геологи, а потом и нефтяники приходили в наше отделение связи. Самый крупный центр связи был тогда в Cypryтe. Так мы со всеми телефонистками заочно перезнакомились, чтобы они, если уж действительно возникала такая необходимость, «по блату» нам переговоры обеспечивали. Хотя если до Тюмени еще как-то удавалось дозваниваться, то позвонить за пределы области, в Москву например, было крайне сложно. Но мы понимали значимость работы нефтяников и геологов, знали, как важно для них вовремя связаться с центром, а потому делали все от нас зависящее. Именно с нашего узла связи было передано сообщение о том, что открыта нефть на Баграсе. Каждый день мы принимали отчеты о работе бригады Норкина на Самотлоре: сколько метров прошли, сколько техники потеряли и т.д. И, конечно, самое радостное для всех нас сообщение о том, что найдена нефть на Самотлоре, также мы передавали. Так получилось, что ни одно событие мимо нас не проходило».
Искать человека, которому адресовано письмо, приходилось, подключая к этому всех своих друзей и знакомых, так как его точный адрес зачастую был не указан. Как писали тогда газеты, адрес мегионских нефтяников: «Нижневартовский район, поселок Мегион, тайга». Добавьте к этому крайне тяжелые условия жизни и слаборазвитую инфраструктуру и получится крайне смутная картина. «Но, несмотря на это, – продолжает Валентина Григорьевна. – Я своих работников настраивал на то, что необходимо прилагать максимум усилий для того, чтобы письмо все-таки нашло своего адресата. Конечно, не все выдерживали такую нагрузку». «Так и приходилось в любое время дня и ночи караулить посылки для тех пор, пока не найдется какой-нибудь транспорт. Не стоит думать, что жизнь наша состояла только из одних проблем. Светлых, радостных моментов было все-таки больше. Среди них переселение узла связи в новое здание, что на улице Советской. На втором этаже была почта, на первом – радиостанция, «релейка», в пристройке – АТС на 300 номеров. Открытие каждого нового отделения связи было настоящим праздником, хотя специальных зданий для них не строили, и прежде чем переехать, каждый раз приходилось самой перепроектировать помещения так, чтобы создать удобные условия для работы и для сохранности ценностей». Саму связь Валентина считала нервом страны и с этим крайне трудно поспорить.
#Связь #Мегион
One of the most important and main obstacles in working at the production site is quality communication. This problem was especially acute in Megion, when the future town was a small and modest settlement on the threshold of grandiose Siberian discoveries. In 1999, Valentina G. Butorina, one of the first heads of Megion's communication department, told about the communication and postal services long before our oil was discovered.
When they talk about difficulties now", V.G. Butorina says, "I want to remind you about the conditions under which we started working: no roads, no electricity. Of all the equipment, we had decommissioned American or German radios. We had to send a message, so we started the diesel engine and worked. And although I was born into a family of kulaks, my parents lived then in the village of Narym, Tomsk Oblast, but I never saw anything like that. She told that she stayed in the settlement first of all because it needed people and communication - such hard decisions moved the development of our industry and the city: "After all, in order to send any message, and geologists, and then the oil workers came to our communications office. The largest communications center at that time was in Surgut. So, we got to know all our telephonists through correspondence, so that if there really was such a necessity, they would oblige us to negotiate. Though we somehow managed to get through to Tyumen, it was very difficult to make calls outside the region, to Moscow, for example. But we understood the importance of oilmen and geologists and we knew how important it was for them to be connected to the center in time, so we did our best. It was our communications center that told us about the oil discovery at Bagras. Every day we received reports on the work of Norkin's team at Samotlor: how many meters they covered, how much equipment they lost, etc. And, of course, the most joyful message for all of us was that oil was found at Samotlor. It so happened that not a single event passed by us".
To find the person to whom the letter was addressed, we had to involve all their friends and acquaintances, as his exact address was often not specified. As newspapers wrote then, the address of the Megion oil workers was "Nizhnevartovsk District, settlement Megion, taiga. Add to this the extremely difficult living conditions and underdeveloped infrastructure and you get an extremely vague picture. "But despite this," Valentina Grigoryevna continues. - I always encouraged my workers to make every effort in order for the letter to reach its addressee. Of course, not everyone could bear the load". "So at any time of the day or night we had to keep an eye on the parcels until we found some kind of transport. One should not think that our life consisted only of problems. There were more bright and joyful moments. Among them was the relocation of the communication center to a new building on Sovetskaya street. There was a post office on the second floor, a radio station on the first floor, and a 300-number exchange in the annex. The opening of each new post office was a real celebration, although no special buildings were built for them, and before moving in, each time I had to redesign the premises myself in order to create comfortable conditions for work and the preservation of valuables. Valentina considered communications itself to be the nerve of the country, and it's hard to argue with that.