Рубрика: Предметы и Факты (+translation) (от 22.02.2024)
Петр Ильич Чайковский, уже будучи признанным мастером симфонической и оперной музыки, писал: «Симфония – самая лирическая из всех музыкальных форм. Не должна ли она выражать все то, для чего нет слов, но что просится из души и что хочет быть высказано». Ровно 146 лет назад, под руководством Николая Григорьевича Рубинштейна, в Москве была впервые исполнена Четвертая симфония Петра Ильича Чайковского. Вклад Чайковского в симфоническую музыку, включая шесть симфоний с номерами и программную симфонию «Манфред», а также различные увертюры, поэмы и сюиты – более 30 композиций – стал вершиной в истории «симфонизма» после Бетховена. После окончания Петербургской консерватории весной 1866 года, Чайковский начал работу над своей первой симфонией – № 1 соль минор «Зимние грезы», которая стоила ему огромных усилий и страданий, как отмечал его брат Модест Чайковский.
Четвертая симфония Чайковского превратилась в грандиозное событие в его жизни, воплотив в себе личные эстетические взгляды композитора и его инновационный подход к симфонической музыке. Композитор трудился над этим произведением на протяжении нескольких месяцев в 1877 году, а его концепция была описана Чайковским спустя год после завершения симфонии. Основная мысль композитора: «Если ты в самом себе не находишь мотивов для радостей, смотри на других людей. Ступай в народ». В борьбе человека против грозных фатальных сил, препятствующих его счастью, выходом может стать отречение от личного, участие в жизни народа. Позже Чайковский писал тому же адресату: «Я жестоко хандрил прошлой зимой, когда писалась эта симфония, и она служит верным отголоском того, что тогда испытывал».
Черновые наброски всех частей симфонии были готовы, по-видимому, в мае 1877 года. Это непосредственно предшествует началу работы над оперой «Евгений Онегин». Инструментовку симфонии композитор делал параллельно с инструментовкой «Онегина». Тяжелое нервное потрясение прервало его работу над обоими этими произведениями. Работа над оркестровкой симфонии возобновилась в декабре 1877 года. Эти он занимался, живя в тот период в Венеции. Именно эта работа, и осознание самим композитором ценности создаваемой симфонии, способствовали его выздоровлению. Об этом он неоднократно писал своей покровительнице - Н. фон Мекк. Трудно говорить о 4 симфонии, не упоминая ее личность, ведь его заочное знакомство с известной меценаткой и страстной почитательницей творчества композитора стало поворотным событием в жизни Чайковского. Сохранилась их огромная переписка, продолжавшаяся много лет и в дружеских посланиях он посвящал благодетельницу во все свои творческие планы. Так фон Мекк весной 1877 года первая из окружения композитора узнала о том, что он приступил к работе над новой симфонией - произведении, которое обозначило новый этап в творчестве маэстро.
Законченная партитура сразу же была отправлена в Москву Н.Г. Рубинштейну, первому исполнителю всех предыдущих симфоний Чайковсого. Премьера состоялась в Москве 10 февраля 1878 года. Дирижировал все тот же Н. Рубинштейн. Как ни странно, но новое произведение Чайковского в тот раз прошло почти незамеченным. Успех концерта был средний, а в прессе появилась только одна небольшая сочувственная статья. Однако в Петербурге премьера симфонии (под управлением Э. Направника) прошла с грандиозным успехом. За рубежом симфония впервые прозвучала в Париже 25 (13) января 1880 года и имела большой успех.
Из воспоминаний графа С. Д. Шереметева: «Однажды, в 1893 г. глава государства был как-то особенно музыкально настроен и потребовал, чтобы сыграли одну из пьес Чайковского. Хор играл в этот день особенно хорошо, и впечатление было сильное. Государь пожелал повторения и слушал с видимым наслаждением... Все разошлись несколько позднее обыкновенного и под чудным настроением, а на другой день узнали, что в то самое время, когда это происходило в Гатчине, умирал Чайковский. Казалось, мы слышали его лебединую песнь. И тот, кто слушал ее так внимательно и так наслаждался ею, недолго пережил его...». Не удивительно, что творчество и фигура композитора стали музыкальным символом целых двух веков. Размер его влияния был крайне существенен и во времена СССР, о чем ярко свидетельствуют различные исторические памятники того периода – такие как наш сегодняшний предмет, сам значок был получен нами от Т.П. Адартасовой в 2006 году.
Приблизительно в то же время в письме к С. И. Танееву композитор выложил свои мысли, которыми мы бы и хотели закончить сегодняшнюю заметку: «Симфония моя, разумеется, программна, но программа эта такова, что формулировать ее словами нет никакой возможности. Это возбудило бы насмешки и показалось бы комичным... В сущности, моя симфония есть подражание Пятой бетховенской, т.е. я подражаю не музыкальным его мыслям, а основной идее... Еще я прибавлю, что нет ни одной строчки... которая не была бы мной прочувствована и не служила бы отголоском искренних движений души».
#Музыка #История
Pyotr Ilyich Tchaikovsky, already a recognized master of symphonic and operatic music, wrote: "The symphony is the most lyrical of all musical forms. Should it not express everything for which there are no words, but which is asked from the soul and which wants to be expressed". Exactly 146 years ago, under the direction of Nikolai Grigorievich Rubinstein, Pyotr Ilyich Tchaikovsky's Fourth Symphony was first performed in Moscow. Tchaikovsky's contribution to symphonic music, including six symphonies with numbers and the program symphony Manfred, as well as various overtures, poems and suites - more than 30 compositions - was the pinnacle in the history of "symphonism" after Beethoven. After graduating from the St. Petersburg Conservatory in the spring of 1866, Tchaikovsky began work on his first symphony, No. 1 in G minor, Winter Dreams, which cost him great effort and suffering, as his brother Modest Tchaikovsky noted.
Tchaikovsky's Fourth Symphony became a grandiose event in his life, embodying the composer's personal aesthetic views and his innovative approach to symphonic music. The composer labored on the work for several months in 1877, and its concept was described by Tchaikovsky a year after the symphony's completion. The composer's basic idea: "If you cannot find motives for joy in yourself, look to other people. Go to the people." In man's struggle against the formidable fatal forces preventing his happiness, the way out can be renunciation of the personal and participation in the life of the people. Later Tchaikovsky wrote to the same addressee: "I was moping violently last winter when this symphony was being written, and it serves as a faithful echo of what I was experiencing at that time."
The rough drafts of all the symphony's movements were apparently ready in May 1877. This immediately precedes the beginning of work on the opera Eugene Onegin. The composer did the instrumentation of the symphony in parallel with the instrumentation of Onegin. A severe nervous shock interrupted his work on both these works. Work on the orchestration of the symphony resumed in December 1877. These he was engaged in while living in Venice at the time. It was this work, and the composer's own realization of the value of the symphony he was creating, that contributed to his recovery. He repeatedly wrote about this to his patroness, N. von Meck. It is difficult to talk about the 4th Symphony without mentioning her personality, for his acquaintance in absentia with the famous patroness and passionate admirer of the composer's work was a turning point in Tchaikovsky's life. Their huge correspondence, which lasted for many years, was preserved, and in his friendly messages he devoted his benefactress to all his creative plans. Thus von Meck was the first of the composer's entourage to learn in the spring of 1877 that he had begun work on a new symphony - a work that marked a new stage in the maestro's work.
The completed score was immediately sent to Moscow to N.G. Rubinstein, the first performer of all of Tchaikovsky's previous symphonies. The premiere took place in Moscow on February 10, 1878. The conductor was the same N. Rubinstein. Strange as it may seem, Tchaikovsky's new work went almost unnoticed that time. The success of the concert was average, and only one small sympathetic article appeared in the press. In St Petersburg, however, the premiere of the symphony (conducted by E. Napravnik) was a tremendous success. Abroad the symphony was first performed in Paris on January 25 (13), 1880 and was a great success.
From the memoirs of Count S. D. Sheremetev: "Once, in 1893, the head of state was somehow particularly musically inclined and demanded that one of Tchaikovsky's pieces be played. The choir played particularly well that day, and the impression was strong. The Emperor wished for a repetition and listened with apparent pleasure.... Everyone left a little later than usual and in a wonderful mood, and the next day we learned that at the same time when it was happening in Gatchina, Tchaikovsky was dying. It seemed as if we had heard his swan song. And he who listened to it so attentively and enjoyed it so much did not survive him long...". It is not surprising that the composer's work and figure became a musical symbol for two whole centuries. The size of his influence was also extremely significant in the times of the USSR, which is vividly evidenced by various historical monuments of that period - such as our present item, the badge itself was received by us from T.P. Adartasova in 2006.
Around the same time, in a letter to S. I. Taneyev, the composer expressed his thoughts, with which we would like to end today's note: "My symphony is, of course, programmatic, but this program is such that there is no possibility of formulating it in words. It would arouse ridicule and would seem comical.... In essence, my symphony is an imitation of Beethoven's Fifth, i.e. I am not imitating Beethoven's musical thoughts, but the basic idea.... I would also add that there is not a single line ... which I have not felt and which does not serve as an echo of the sincere movements of the soul".
Методист МОД,
Н.С. Сологуб
Четвертая симфония Чайковского превратилась в грандиозное событие в его жизни, воплотив в себе личные эстетические взгляды композитора и его инновационный подход к симфонической музыке. Композитор трудился над этим произведением на протяжении нескольких месяцев в 1877 году, а его концепция была описана Чайковским спустя год после завершения симфонии. Основная мысль композитора: «Если ты в самом себе не находишь мотивов для радостей, смотри на других людей. Ступай в народ». В борьбе человека против грозных фатальных сил, препятствующих его счастью, выходом может стать отречение от личного, участие в жизни народа. Позже Чайковский писал тому же адресату: «Я жестоко хандрил прошлой зимой, когда писалась эта симфония, и она служит верным отголоском того, что тогда испытывал».
Черновые наброски всех частей симфонии были готовы, по-видимому, в мае 1877 года. Это непосредственно предшествует началу работы над оперой «Евгений Онегин». Инструментовку симфонии композитор делал параллельно с инструментовкой «Онегина». Тяжелое нервное потрясение прервало его работу над обоими этими произведениями. Работа над оркестровкой симфонии возобновилась в декабре 1877 года. Эти он занимался, живя в тот период в Венеции. Именно эта работа, и осознание самим композитором ценности создаваемой симфонии, способствовали его выздоровлению. Об этом он неоднократно писал своей покровительнице - Н. фон Мекк. Трудно говорить о 4 симфонии, не упоминая ее личность, ведь его заочное знакомство с известной меценаткой и страстной почитательницей творчества композитора стало поворотным событием в жизни Чайковского. Сохранилась их огромная переписка, продолжавшаяся много лет и в дружеских посланиях он посвящал благодетельницу во все свои творческие планы. Так фон Мекк весной 1877 года первая из окружения композитора узнала о том, что он приступил к работе над новой симфонией - произведении, которое обозначило новый этап в творчестве маэстро.
Законченная партитура сразу же была отправлена в Москву Н.Г. Рубинштейну, первому исполнителю всех предыдущих симфоний Чайковсого. Премьера состоялась в Москве 10 февраля 1878 года. Дирижировал все тот же Н. Рубинштейн. Как ни странно, но новое произведение Чайковского в тот раз прошло почти незамеченным. Успех концерта был средний, а в прессе появилась только одна небольшая сочувственная статья. Однако в Петербурге премьера симфонии (под управлением Э. Направника) прошла с грандиозным успехом. За рубежом симфония впервые прозвучала в Париже 25 (13) января 1880 года и имела большой успех.
Из воспоминаний графа С. Д. Шереметева: «Однажды, в 1893 г. глава государства был как-то особенно музыкально настроен и потребовал, чтобы сыграли одну из пьес Чайковского. Хор играл в этот день особенно хорошо, и впечатление было сильное. Государь пожелал повторения и слушал с видимым наслаждением... Все разошлись несколько позднее обыкновенного и под чудным настроением, а на другой день узнали, что в то самое время, когда это происходило в Гатчине, умирал Чайковский. Казалось, мы слышали его лебединую песнь. И тот, кто слушал ее так внимательно и так наслаждался ею, недолго пережил его...». Не удивительно, что творчество и фигура композитора стали музыкальным символом целых двух веков. Размер его влияния был крайне существенен и во времена СССР, о чем ярко свидетельствуют различные исторические памятники того периода – такие как наш сегодняшний предмет, сам значок был получен нами от Т.П. Адартасовой в 2006 году.
Приблизительно в то же время в письме к С. И. Танееву композитор выложил свои мысли, которыми мы бы и хотели закончить сегодняшнюю заметку: «Симфония моя, разумеется, программна, но программа эта такова, что формулировать ее словами нет никакой возможности. Это возбудило бы насмешки и показалось бы комичным... В сущности, моя симфония есть подражание Пятой бетховенской, т.е. я подражаю не музыкальным его мыслям, а основной идее... Еще я прибавлю, что нет ни одной строчки... которая не была бы мной прочувствована и не служила бы отголоском искренних движений души».
#Музыка #История
Pyotr Ilyich Tchaikovsky, already a recognized master of symphonic and operatic music, wrote: "The symphony is the most lyrical of all musical forms. Should it not express everything for which there are no words, but which is asked from the soul and which wants to be expressed". Exactly 146 years ago, under the direction of Nikolai Grigorievich Rubinstein, Pyotr Ilyich Tchaikovsky's Fourth Symphony was first performed in Moscow. Tchaikovsky's contribution to symphonic music, including six symphonies with numbers and the program symphony Manfred, as well as various overtures, poems and suites - more than 30 compositions - was the pinnacle in the history of "symphonism" after Beethoven. After graduating from the St. Petersburg Conservatory in the spring of 1866, Tchaikovsky began work on his first symphony, No. 1 in G minor, Winter Dreams, which cost him great effort and suffering, as his brother Modest Tchaikovsky noted.
Tchaikovsky's Fourth Symphony became a grandiose event in his life, embodying the composer's personal aesthetic views and his innovative approach to symphonic music. The composer labored on the work for several months in 1877, and its concept was described by Tchaikovsky a year after the symphony's completion. The composer's basic idea: "If you cannot find motives for joy in yourself, look to other people. Go to the people." In man's struggle against the formidable fatal forces preventing his happiness, the way out can be renunciation of the personal and participation in the life of the people. Later Tchaikovsky wrote to the same addressee: "I was moping violently last winter when this symphony was being written, and it serves as a faithful echo of what I was experiencing at that time."
The rough drafts of all the symphony's movements were apparently ready in May 1877. This immediately precedes the beginning of work on the opera Eugene Onegin. The composer did the instrumentation of the symphony in parallel with the instrumentation of Onegin. A severe nervous shock interrupted his work on both these works. Work on the orchestration of the symphony resumed in December 1877. These he was engaged in while living in Venice at the time. It was this work, and the composer's own realization of the value of the symphony he was creating, that contributed to his recovery. He repeatedly wrote about this to his patroness, N. von Meck. It is difficult to talk about the 4th Symphony without mentioning her personality, for his acquaintance in absentia with the famous patroness and passionate admirer of the composer's work was a turning point in Tchaikovsky's life. Their huge correspondence, which lasted for many years, was preserved, and in his friendly messages he devoted his benefactress to all his creative plans. Thus von Meck was the first of the composer's entourage to learn in the spring of 1877 that he had begun work on a new symphony - a work that marked a new stage in the maestro's work.
The completed score was immediately sent to Moscow to N.G. Rubinstein, the first performer of all of Tchaikovsky's previous symphonies. The premiere took place in Moscow on February 10, 1878. The conductor was the same N. Rubinstein. Strange as it may seem, Tchaikovsky's new work went almost unnoticed that time. The success of the concert was average, and only one small sympathetic article appeared in the press. In St Petersburg, however, the premiere of the symphony (conducted by E. Napravnik) was a tremendous success. Abroad the symphony was first performed in Paris on January 25 (13), 1880 and was a great success.
From the memoirs of Count S. D. Sheremetev: "Once, in 1893, the head of state was somehow particularly musically inclined and demanded that one of Tchaikovsky's pieces be played. The choir played particularly well that day, and the impression was strong. The Emperor wished for a repetition and listened with apparent pleasure.... Everyone left a little later than usual and in a wonderful mood, and the next day we learned that at the same time when it was happening in Gatchina, Tchaikovsky was dying. It seemed as if we had heard his swan song. And he who listened to it so attentively and enjoyed it so much did not survive him long...". It is not surprising that the composer's work and figure became a musical symbol for two whole centuries. The size of his influence was also extremely significant in the times of the USSR, which is vividly evidenced by various historical monuments of that period - such as our present item, the badge itself was received by us from T.P. Adartasova in 2006.
Around the same time, in a letter to S. I. Taneyev, the composer expressed his thoughts, with which we would like to end today's note: "My symphony is, of course, programmatic, but this program is such that there is no possibility of formulating it in words. It would arouse ridicule and would seem comical.... In essence, my symphony is an imitation of Beethoven's Fifth, i.e. I am not imitating Beethoven's musical thoughts, but the basic idea.... I would also add that there is not a single line ... which I have not felt and which does not serve as an echo of the sincere movements of the soul".
Методист МОД,
Н.С. Сологуб