Рубрика: Ломанный грошъ (от 18.08.2025)
Еще на примере прошлого предмета мы выяснили, что природа нумизматических предметов часто бывает обманчива. Вот так и сегодняшняя «1 копъйка серебром» оказывается медной монетой времен Николая I (1825-1855 гг.) Предлагаем поближе ознакомиться со временем, когда медные деньги обещали серебро.
Надпись «серебромъ» сразу бросается в глаза на этой копейке. В 1839–1843 годах министр финансов Егор Канкрин (известный государственный деятель и экономист немецкого происхождения) провел в Российской империи денежную реформу. Она подвела черту под эпохой бумажных рублей, которые десятилетиями обесценивались после наполеоновских войн. Реформа закрепила серебряный рубль как твёрдую меру стоимости и ввела новые государственные кредитные билеты, обмениваемые на серебро по фиксированному курсу 3 рубля 50 копеек ассигнациями за 1 рубль серебром.
«Cеребромъ» свидетельствует о номинале к «серебряному рублю». По происхождению наш предмет, конечно, медный, а по расчету – серебряный. Такая мера была предпринята на первых порах, чтобы народ не путал «бумажные» и «серебряные» цены. Этот штамп ставился на копейках, деньгах и полушках, чеканившихся с конца 1839 до конца 1840 х годов.
Отдельно отметим, что в феврале 1989 года из экспедиции в Сургутский район Избы Ачимовы было привезено собрание старинных монет с датировкой начала-середины XIX века. Данные монеты относятся к периоду правления династии Романовых. У Николая I на медных монетах вместо государственного орла часто помещали личный вензель «Н I» под императорской короной. Это дань европейской моде XIX века и символическая подпись государя на каждом денежном знаке. Это достаточно заметное отличие от золотых и платиновых монет – они являлись примером более пестрого дизайна с классическим государственным орлом, которого было несколько вариаций (только в рублях использовался дизайн и с поднятыми, и с опущенными крыльями) в различных сериях Также отметим аккуратные разделительные «точки» по сторонам цифры 1. Такой набор деталей одновременно украшал монету и усложнял подделку. Бисерный ободок по краю защищал рельеф от полного стирания, а сглаженный гурт (ребро) облегчал машинную чеканку.
Маленькие буквы «С.М.» под датой указывают на Санкт‑Петербургский монетный двор, которое, как вы уже наверняка знаете, является одним из старейших предприятий нашей страны, открытое ещё Петром I в 1724 году в Петропавловской крепости. В 1840‑е годы медные «серебряные» номиналы чеканились и на других заводах империи, но наш экземпляр - работа столичных мастеров.
В правление Николая I монетное дело опиралось на следующие монетные дворы: Санкт-Петербургский, Варшавский, Екатеринбургский, Ижорский, Сузунский и Тифлисский. У каждого была своя роль. Главным центром считался Санкт-Петербургский двор («С.П.Б.») — здесь сосредоточили чеканку из золота и серебра. Государство стремилось сделать его образцовым предприятием как по техническому оснащению, так и по организации производства. Варшавский двор, обозначавший монеты литерами «M.W.», обеспечивал потребности Царства Польского и выпускал часть общеимперских номиналов. Екатеринбургский двор выступал основным производителем медной монеты для всей империи. Ижорский двор действовал недолго — с 1840 по 1844 год; его выпуски маркировали литерами «С.П.М.». Сузунский и Тифлисский дворы дополняли общую систему чеканки, усиливая мощности столичных и уральских предприятий.
Представленная датировка монеты (1844 г.) относится к середине серии «серебромъ». Такие копейки выпускали примерно с 1839/1840 до 1848 г., а затем надпись исчезла, так как необходимость напоминать о «серебряном счете» отпала, система поменялась.
Копейку 1840 х никак нельзя назвать миниатюрной: диаметр примерно 26 мм, масса около 10 граммов. Размер связан с «стопой», то есть нормой, сколько рублей должно выйти из одного пуда меди. После реформы установили стопу 16 рублей из пуда. Пуд — 16,38 кг, значит, на одну копейку приходилось примерно около 10,2 г меди.
Интересно отметить каким образом данный предмет способен отображать дух эпохи… сами посудите: при Николае завершили кодификацию законов Российской империи; развивалась сеть корпусов инженеров; началось железнодорожное строительство (легендарная Николаевская дорога соединила Петербург и Москву в 1851 году); в финансовой сфере «реформа Канкрина» дала бюджету твердую опору на металл и вывела деньги из хаотичного состояния (правда, на достаточно краткосрочный период). Жизнь и небольшой кусочек той эпохи, результат работы «чиновнического» периода правления Николая I виден даже вот на таких копейках.
#Копейка #Серебро #ЛоманныйГрошъ #ИсторияПредметов #НиколайI
As our last text-piece showed, numismatic objects can be deceptive. Today's "1 kopeck in silver" turns out to be a copper coin from the reign of Nicholas I (1825-1855). Let's look closer at a time when copper money promised silver.
The legend "серебромъ" (in silver) leaps out on this kopeck. Between 1839 and 1843, Finance Minister Yegor Kankrin-a prominent statesman and economist of German origin-carried out a monetary reform in the Russian Empire. It drew a line under the era of paper rubles that had been losing value for decades after the Napoleonic Wars, anchored the silver ruble as a firm unit of account, and introduced new state credit notes redeemable for silver at a fixed rate: 3 rubles 50 kopecks in assignations for 1 ruble "in silver".
The word "серебромъ" ties the nominal value to the "silver ruble". By substance, our piece is copper; by pricing, it is silver. This was done at first to avoid confusion between "paper" and "silver" prices. The legend appeared on kopecks, "denga" and "polushka" coins struck from late 1839 into the late 1840s.
A note on provenance: in February 1989, an expedition to the Surgut District brought back a collection of 19th century coins from Akhimovy Izby. These belong to the Romanov period. Under Nicholas I, copper coins often carried his monogram "Н I" (N I) under the imperial crown instead of the state eagle-a nod to 19th century European fashion and the sovereign's symbolic signature. That contrasts with gold and platinum pieces, which showed richer designs with the classic state eagle (there were several variants-even rubles with both raised and lowered wings). Also notice the neat separating "dots" on either side of the numeral 1: such details both adorned the coin and hindered counterfeiters. A beaded rim protected the relief from wear, while a plain edge made machine striking easier.
The small letters "С.М." (S.M.) beneath the date indicate the Saint Petersburg Mint-one of the country's oldest enterprises, founded by Peter the Great in 1724 in the Peter and Paul Fortress. In the 1840s, these copper "silver" denominations were also struck at other imperial mints, but our piece was made by the capital's craftsmen.
Under Nicholas I, minting relied on the Saint Petersburg, Warsaw, Ekaterinburg, Izhora, Suzun, and Tiflis mints, each with its role. The main hub was Saint Petersburg ("С.П.Б."), where gold and silver coinage was concentrated and the state aimed for model technology and organization. Warsaw, marked "M.W.", served the Kingdom of Poland and issued part of the all imperial range. Ekaterinburg was the principal producer of copper. Izhora operated briefly (1840-1844), with issues marked "С.П.М.". Suzun and Tiflis supplemented overall capacity.
Our coin's date (1844) sits mid series for the "серебромъ" legend. Such kopecks were issued roughly from 1839/1840 to 1848; afterwards the wording disappeared, as reminders of the "silver account" were no longer needed.
A kopeck of the 1840s was no lightweight: about 26 mm in diameter and around 10 grams. The size followed the copper coinage "standard" known as the stopa - the number of rubles to be struck from one pood of copper. After the reform the stopa was set at 16 rubles per pood. With a pood at 16.38 kg, that yields roughly 10.2 g of copper per kopeck.
It's striking how such a small object reflects its era. Under Nicholas I, the codification of imperial law was completed; engineering corps expanded; the railways began (the famed Nikolaev Railway linked St. Petersburg and Moscow in 1851); and in finance Kankrin's reform moored the budget to metal and pulled money out of chaos-if only for a time. You can glimpse that "bureaucratic" age even on a humble kopeck.
Научный сотрудник,
Н.С. Сологуб
Надпись «серебромъ» сразу бросается в глаза на этой копейке. В 1839–1843 годах министр финансов Егор Канкрин (известный государственный деятель и экономист немецкого происхождения) провел в Российской империи денежную реформу. Она подвела черту под эпохой бумажных рублей, которые десятилетиями обесценивались после наполеоновских войн. Реформа закрепила серебряный рубль как твёрдую меру стоимости и ввела новые государственные кредитные билеты, обмениваемые на серебро по фиксированному курсу 3 рубля 50 копеек ассигнациями за 1 рубль серебром.
«Cеребромъ» свидетельствует о номинале к «серебряному рублю». По происхождению наш предмет, конечно, медный, а по расчету – серебряный. Такая мера была предпринята на первых порах, чтобы народ не путал «бумажные» и «серебряные» цены. Этот штамп ставился на копейках, деньгах и полушках, чеканившихся с конца 1839 до конца 1840 х годов.
Отдельно отметим, что в феврале 1989 года из экспедиции в Сургутский район Избы Ачимовы было привезено собрание старинных монет с датировкой начала-середины XIX века. Данные монеты относятся к периоду правления династии Романовых. У Николая I на медных монетах вместо государственного орла часто помещали личный вензель «Н I» под императорской короной. Это дань европейской моде XIX века и символическая подпись государя на каждом денежном знаке. Это достаточно заметное отличие от золотых и платиновых монет – они являлись примером более пестрого дизайна с классическим государственным орлом, которого было несколько вариаций (только в рублях использовался дизайн и с поднятыми, и с опущенными крыльями) в различных сериях Также отметим аккуратные разделительные «точки» по сторонам цифры 1. Такой набор деталей одновременно украшал монету и усложнял подделку. Бисерный ободок по краю защищал рельеф от полного стирания, а сглаженный гурт (ребро) облегчал машинную чеканку.
Маленькие буквы «С.М.» под датой указывают на Санкт‑Петербургский монетный двор, которое, как вы уже наверняка знаете, является одним из старейших предприятий нашей страны, открытое ещё Петром I в 1724 году в Петропавловской крепости. В 1840‑е годы медные «серебряные» номиналы чеканились и на других заводах империи, но наш экземпляр - работа столичных мастеров.
В правление Николая I монетное дело опиралось на следующие монетные дворы: Санкт-Петербургский, Варшавский, Екатеринбургский, Ижорский, Сузунский и Тифлисский. У каждого была своя роль. Главным центром считался Санкт-Петербургский двор («С.П.Б.») — здесь сосредоточили чеканку из золота и серебра. Государство стремилось сделать его образцовым предприятием как по техническому оснащению, так и по организации производства. Варшавский двор, обозначавший монеты литерами «M.W.», обеспечивал потребности Царства Польского и выпускал часть общеимперских номиналов. Екатеринбургский двор выступал основным производителем медной монеты для всей империи. Ижорский двор действовал недолго — с 1840 по 1844 год; его выпуски маркировали литерами «С.П.М.». Сузунский и Тифлисский дворы дополняли общую систему чеканки, усиливая мощности столичных и уральских предприятий.
Представленная датировка монеты (1844 г.) относится к середине серии «серебромъ». Такие копейки выпускали примерно с 1839/1840 до 1848 г., а затем надпись исчезла, так как необходимость напоминать о «серебряном счете» отпала, система поменялась.
Копейку 1840 х никак нельзя назвать миниатюрной: диаметр примерно 26 мм, масса около 10 граммов. Размер связан с «стопой», то есть нормой, сколько рублей должно выйти из одного пуда меди. После реформы установили стопу 16 рублей из пуда. Пуд — 16,38 кг, значит, на одну копейку приходилось примерно около 10,2 г меди.
Интересно отметить каким образом данный предмет способен отображать дух эпохи… сами посудите: при Николае завершили кодификацию законов Российской империи; развивалась сеть корпусов инженеров; началось железнодорожное строительство (легендарная Николаевская дорога соединила Петербург и Москву в 1851 году); в финансовой сфере «реформа Канкрина» дала бюджету твердую опору на металл и вывела деньги из хаотичного состояния (правда, на достаточно краткосрочный период). Жизнь и небольшой кусочек той эпохи, результат работы «чиновнического» периода правления Николая I виден даже вот на таких копейках.
#Копейка #Серебро #ЛоманныйГрошъ #ИсторияПредметов #НиколайI
As our last text-piece showed, numismatic objects can be deceptive. Today's "1 kopeck in silver" turns out to be a copper coin from the reign of Nicholas I (1825-1855). Let's look closer at a time when copper money promised silver.
The legend "серебромъ" (in silver) leaps out on this kopeck. Between 1839 and 1843, Finance Minister Yegor Kankrin-a prominent statesman and economist of German origin-carried out a monetary reform in the Russian Empire. It drew a line under the era of paper rubles that had been losing value for decades after the Napoleonic Wars, anchored the silver ruble as a firm unit of account, and introduced new state credit notes redeemable for silver at a fixed rate: 3 rubles 50 kopecks in assignations for 1 ruble "in silver".
The word "серебромъ" ties the nominal value to the "silver ruble". By substance, our piece is copper; by pricing, it is silver. This was done at first to avoid confusion between "paper" and "silver" prices. The legend appeared on kopecks, "denga" and "polushka" coins struck from late 1839 into the late 1840s.
A note on provenance: in February 1989, an expedition to the Surgut District brought back a collection of 19th century coins from Akhimovy Izby. These belong to the Romanov period. Under Nicholas I, copper coins often carried his monogram "Н I" (N I) under the imperial crown instead of the state eagle-a nod to 19th century European fashion and the sovereign's symbolic signature. That contrasts with gold and platinum pieces, which showed richer designs with the classic state eagle (there were several variants-even rubles with both raised and lowered wings). Also notice the neat separating "dots" on either side of the numeral 1: such details both adorned the coin and hindered counterfeiters. A beaded rim protected the relief from wear, while a plain edge made machine striking easier.
The small letters "С.М." (S.M.) beneath the date indicate the Saint Petersburg Mint-one of the country's oldest enterprises, founded by Peter the Great in 1724 in the Peter and Paul Fortress. In the 1840s, these copper "silver" denominations were also struck at other imperial mints, but our piece was made by the capital's craftsmen.
Under Nicholas I, minting relied on the Saint Petersburg, Warsaw, Ekaterinburg, Izhora, Suzun, and Tiflis mints, each with its role. The main hub was Saint Petersburg ("С.П.Б."), where gold and silver coinage was concentrated and the state aimed for model technology and organization. Warsaw, marked "M.W.", served the Kingdom of Poland and issued part of the all imperial range. Ekaterinburg was the principal producer of copper. Izhora operated briefly (1840-1844), with issues marked "С.П.М.". Suzun and Tiflis supplemented overall capacity.
Our coin's date (1844) sits mid series for the "серебромъ" legend. Such kopecks were issued roughly from 1839/1840 to 1848; afterwards the wording disappeared, as reminders of the "silver account" were no longer needed.
A kopeck of the 1840s was no lightweight: about 26 mm in diameter and around 10 grams. The size followed the copper coinage "standard" known as the stopa - the number of rubles to be struck from one pood of copper. After the reform the stopa was set at 16 rubles per pood. With a pood at 16.38 kg, that yields roughly 10.2 g of copper per kopeck.
It's striking how such a small object reflects its era. Under Nicholas I, the codification of imperial law was completed; engineering corps expanded; the railways began (the famed Nikolaev Railway linked St. Petersburg and Moscow in 1851); and in finance Kankrin's reform moored the budget to metal and pulled money out of chaos-if only for a time. You can glimpse that "bureaucratic" age even on a humble kopeck.
Научный сотрудник,
Н.С. Сологуб
