Рубрика: Югра в фотообъективе (от 03.10.2025)
В 1980-х лес в Сибири работал на два фронта: на стройки нефтяников и на собственную переработку. Годы 1988–1989 стали пиковыми по объёмам заготовки для расширения нефтяного комплекса. Требовались коридоры под трубопроводы и ЛЭП, площадки под кусты скважин, вахтовые посёлки и зимники. Эта «нефтяная» программа требовала быстрой и аккуратной валки в труднодоступной тайге, а значит и хорошо отлаженных машинных комплексов. На фотографии — типичный участник тех работ: валочная машина ЛП 19 на гусеничном ходу, рассчитанная на работу в глубоких снегах и при сорокаградусных морозах.
К этому времени в Красноярском крае уже был наработан интересный опыт. В лесах Новокозульского и Предивинского леспромхозов за несколько лет до того провели эксперименты с новым приёмом вырубки, когда деревья брались захватом за вершину. Использовались бесчокерные машины ЛП 18А — они поднимали ствол, исключая волочение кроны по земле. Результат оказался неожиданным: на вырубках оставалось больше жизнеспособного подроста, молодые сосны и ели не ломались тяжёлыми вершинами и меньше страдали от колей. На базе этих испытаний появилась модификация ЛП 18Г с улучшенной системой захвата и более плавной гидравликой, что снизило повреждаемость почвы и ускорило трелёвку.
Опыт красноярцев быстро разошёлся по регионам Союза, где сходились интересы лесников и нефтяников. Для отрасли это было логичным продолжением курса, заданного ещё приказом Минлеспрома СССР 1972 года: создать и внедрить унифицированные комплекты машин для лесозаготовок и деревообработки. К 1990 году планировалось довести механизацию до 85–90%: валка, пакетирование, трелёвка и вывозка должны были выполняться «цепочкой» из типовых машин. К концу 1980 х на многих «нефтяных» объектах Сибири эта цепочка уже работала: ЛП 19 валил и укладывал деревья в пачки, ЛП 18А/ЛП 18Г подбирали пакеты, а автоколонны вывозили лес на нижние склады.
Задачи конца 1980 х не сводились только к валке. Нужны были грамотные трассировщики, которые вместе с геологами выбирали ходы под трубопроводы и просеки ЛЭП так, чтобы сохранить водоразделы и естественную регенерацию. Лесники тщательно учитывали высоту снежного покрова и глубину промерзания: зимой техника меньше повреждала почву, а значит, быстрее зарастали технологические коридоры. Здесь и проявлялось преимущество «верхнего захвата»: ствол шёл в подвесе, подрост не ломался, а кучевка позволяла точнее организовать погрузку.
Особую роль сыграли лесовозы, приспособленные к тяжёлым условиям: МАЗ 509, КрАЗ 255Л и ЗиЛ 131. На зимниках, где выпуклые корни, глубокий снег и наледь могли остановить любую технику, решали широкие шины, цепи противоскольжения и правильная организация колонн. Нередко лес валили «под коридор» шириной 20–40 метров под будущую трубу или ЛЭП, одновременно формируя настилы и лежнёвки для подходов техники нефтяников. В таких местах маневренность гусеничной ЛП 19 была критична. Длинная стрела позволяла безопасно срезать и уложить сразу несколько стволов, не разрушая оставляемый подрост и не выворачивая корни соседних деревьев.
Производственной базой для этого комплекса стала Йошкар Ола, где в 1970 е наладили выпуск валочно пакетирующих машин ЛП 19 и целого ряда пакетоподборщиков. Заводчане шли за запросами тайги - усиливали рамы, ставили более «теплые» кабины, меняли гидролинии на морозостойкие. В связке с доработанными ЛП 18Г это давало именно то, что требовал «нефтяной» фронт, а именно высокую производительность при минимальных потерях молодняка и устойчивости почвы. За развитие этой технологии в 1991 году был награждён специалист Томас Аркадьевич Чемеков.
Сегодня ЛП 19 продолжает выпускаться в Йошкар Оле под маркой «ЛЕСТЕХКОМ» в качестве прямого наследия тех решений, которые в конце советской эпохи помогли Сибири одновременно беречь лес и строить сибирскую инфраструктуру. Для многих это время запомнилось ревом дизелей в снежной тиши и уверенностью, что простая и надежная машина может решить задачи большой страны.
[Фотография «Валочная машина ЛП-19», 1988-1989 годы. Принята от Н.Ф. Демидовой]
#Югра #Нефть #СССР #История #Память #Мегион #Музей
In the 1980s, forests in Siberia were exploited on two fronts: for oil construction projects and for their own processing. The years 1988–1989 saw peak volumes of timber harvesting for the expansion of the oil complex. Corridors were needed for pipelines and power lines, sites for well pads, shift camps, and winter roads. This “oil” program required fast and accurate felling in the hard-to-reach taiga, which meant well-tuned machine complexes. The photo shows a typical participant in those works: an LP 19 tracked felling machine designed to work in deep snow and at temperatures of minus 40 degrees Celsius.
By this time, interesting experience had already been gained in the Krasnoyarsk region. A few years earlier, experiments had been conducted in the forests of the Novokozulsky and Predivinsky timber industry enterprises with a new felling technique, in which trees were grabbed by the top. LP 18A chokerless machines were used to lift the trunk, preventing the crown from dragging on the ground. The result was unexpected: more viable undergrowth remained on the logging sites, young pines and spruces were not broken by heavy tops and suffered less from ruts. Based on these tests, the LP 18G modification appeared with an improved gripping system and smoother hydraulics, which reduced soil damage and accelerated skidding.
The experience of the Krasnoyarsk team quickly spread throughout the regions of the Soviet Union, where the interests of foresters and oilmen converged. For the industry, this was a logical continuation of the course set by the 1972 order of the USSR Ministry of Forestry: to create and implement unified sets of machines for logging and wood processing. By 1990, it was planned to bring mechanization to 85-90%: felling, bundling, skidding, and hauling were to be carried out by a “chain” of standard machines. By the end of the 1980s, this chain was already in operation at many oil facilities in Siberia: LP 19 felled and stacked trees, LP 18A/LP 18G picked up the stacks, and truck convoys transported the timber to lower storage facilities.
The tasks at the end of the 1980s were not limited to felling. Competent tracers were needed who, together with geologists, selected routes for pipelines and power line corridors in such a way as to preserve watersheds and natural regeneration. Foresters carefully took into account the height of the snow cover and the depth of frost penetration: in winter, equipment caused less damage to the soil, which meant that technological corridors were overgrown more quickly. This is where the advantage of “top grip” came into play: the trunk was suspended, the undergrowth was not broken, and the pile allowed for more precise loading.
Logging trucks adapted to harsh conditions played a special role: MAZ 509, KrAZ 255L, and ZIL 131. On winter roads, where protruding roots, deep snow, and ice could stop any vehicle, wide tires, anti-skid chains, and proper organization of convoys were decisive factors. Often, the forest was felled in a 20-40 meter wide “corridor” for a future pipeline or power line, while simultaneously forming platforms and roads for oil workers' vehicles to access the site. In such places, the maneuverability of the tracked LP 19 was critical. The long boom allowed several trunks to be cut and laid down at once without destroying the remaining undergrowth or uprooting neighboring trees.
Yoshkar-Ola became the production base for this complex, where in 1970 the production of LP 19 felling and bundling machines and a whole range of bundle pickers was established. The factory workers responded to the demands of the taiga by strengthening the frames, installing warmer cabins, and replacing the hydraulic lines with frost-resistant ones. In combination with the modified LP 18G, this provided exactly what the “oil” front required, namely high productivity with minimal loss of young trees and soil stability. In 1991, specialist Thomas Arkadyevich Chemekov was awarded for the development of this technology.
Today, the LP 19 continues to be produced in Yoshkar-Ola under the LESTECHKOM brand as a direct legacy of the solutions that helped Siberia preserve its forests and build its infrastructure at the end of the Soviet era. For many, this time is remembered for the roar of diesel engines in the snowy silence and the confidence that a simple and reliable machine could solve the problems of a large country.
Научный сотрудник,
Н.С. Сологуб
К этому времени в Красноярском крае уже был наработан интересный опыт. В лесах Новокозульского и Предивинского леспромхозов за несколько лет до того провели эксперименты с новым приёмом вырубки, когда деревья брались захватом за вершину. Использовались бесчокерные машины ЛП 18А — они поднимали ствол, исключая волочение кроны по земле. Результат оказался неожиданным: на вырубках оставалось больше жизнеспособного подроста, молодые сосны и ели не ломались тяжёлыми вершинами и меньше страдали от колей. На базе этих испытаний появилась модификация ЛП 18Г с улучшенной системой захвата и более плавной гидравликой, что снизило повреждаемость почвы и ускорило трелёвку.
Опыт красноярцев быстро разошёлся по регионам Союза, где сходились интересы лесников и нефтяников. Для отрасли это было логичным продолжением курса, заданного ещё приказом Минлеспрома СССР 1972 года: создать и внедрить унифицированные комплекты машин для лесозаготовок и деревообработки. К 1990 году планировалось довести механизацию до 85–90%: валка, пакетирование, трелёвка и вывозка должны были выполняться «цепочкой» из типовых машин. К концу 1980 х на многих «нефтяных» объектах Сибири эта цепочка уже работала: ЛП 19 валил и укладывал деревья в пачки, ЛП 18А/ЛП 18Г подбирали пакеты, а автоколонны вывозили лес на нижние склады.
Задачи конца 1980 х не сводились только к валке. Нужны были грамотные трассировщики, которые вместе с геологами выбирали ходы под трубопроводы и просеки ЛЭП так, чтобы сохранить водоразделы и естественную регенерацию. Лесники тщательно учитывали высоту снежного покрова и глубину промерзания: зимой техника меньше повреждала почву, а значит, быстрее зарастали технологические коридоры. Здесь и проявлялось преимущество «верхнего захвата»: ствол шёл в подвесе, подрост не ломался, а кучевка позволяла точнее организовать погрузку.
Особую роль сыграли лесовозы, приспособленные к тяжёлым условиям: МАЗ 509, КрАЗ 255Л и ЗиЛ 131. На зимниках, где выпуклые корни, глубокий снег и наледь могли остановить любую технику, решали широкие шины, цепи противоскольжения и правильная организация колонн. Нередко лес валили «под коридор» шириной 20–40 метров под будущую трубу или ЛЭП, одновременно формируя настилы и лежнёвки для подходов техники нефтяников. В таких местах маневренность гусеничной ЛП 19 была критична. Длинная стрела позволяла безопасно срезать и уложить сразу несколько стволов, не разрушая оставляемый подрост и не выворачивая корни соседних деревьев.
Производственной базой для этого комплекса стала Йошкар Ола, где в 1970 е наладили выпуск валочно пакетирующих машин ЛП 19 и целого ряда пакетоподборщиков. Заводчане шли за запросами тайги - усиливали рамы, ставили более «теплые» кабины, меняли гидролинии на морозостойкие. В связке с доработанными ЛП 18Г это давало именно то, что требовал «нефтяной» фронт, а именно высокую производительность при минимальных потерях молодняка и устойчивости почвы. За развитие этой технологии в 1991 году был награждён специалист Томас Аркадьевич Чемеков.
Сегодня ЛП 19 продолжает выпускаться в Йошкар Оле под маркой «ЛЕСТЕХКОМ» в качестве прямого наследия тех решений, которые в конце советской эпохи помогли Сибири одновременно беречь лес и строить сибирскую инфраструктуру. Для многих это время запомнилось ревом дизелей в снежной тиши и уверенностью, что простая и надежная машина может решить задачи большой страны.
[Фотография «Валочная машина ЛП-19», 1988-1989 годы. Принята от Н.Ф. Демидовой]
#Югра #Нефть #СССР #История #Память #Мегион #Музей
In the 1980s, forests in Siberia were exploited on two fronts: for oil construction projects and for their own processing. The years 1988–1989 saw peak volumes of timber harvesting for the expansion of the oil complex. Corridors were needed for pipelines and power lines, sites for well pads, shift camps, and winter roads. This “oil” program required fast and accurate felling in the hard-to-reach taiga, which meant well-tuned machine complexes. The photo shows a typical participant in those works: an LP 19 tracked felling machine designed to work in deep snow and at temperatures of minus 40 degrees Celsius.
By this time, interesting experience had already been gained in the Krasnoyarsk region. A few years earlier, experiments had been conducted in the forests of the Novokozulsky and Predivinsky timber industry enterprises with a new felling technique, in which trees were grabbed by the top. LP 18A chokerless machines were used to lift the trunk, preventing the crown from dragging on the ground. The result was unexpected: more viable undergrowth remained on the logging sites, young pines and spruces were not broken by heavy tops and suffered less from ruts. Based on these tests, the LP 18G modification appeared with an improved gripping system and smoother hydraulics, which reduced soil damage and accelerated skidding.
The experience of the Krasnoyarsk team quickly spread throughout the regions of the Soviet Union, where the interests of foresters and oilmen converged. For the industry, this was a logical continuation of the course set by the 1972 order of the USSR Ministry of Forestry: to create and implement unified sets of machines for logging and wood processing. By 1990, it was planned to bring mechanization to 85-90%: felling, bundling, skidding, and hauling were to be carried out by a “chain” of standard machines. By the end of the 1980s, this chain was already in operation at many oil facilities in Siberia: LP 19 felled and stacked trees, LP 18A/LP 18G picked up the stacks, and truck convoys transported the timber to lower storage facilities.
The tasks at the end of the 1980s were not limited to felling. Competent tracers were needed who, together with geologists, selected routes for pipelines and power line corridors in such a way as to preserve watersheds and natural regeneration. Foresters carefully took into account the height of the snow cover and the depth of frost penetration: in winter, equipment caused less damage to the soil, which meant that technological corridors were overgrown more quickly. This is where the advantage of “top grip” came into play: the trunk was suspended, the undergrowth was not broken, and the pile allowed for more precise loading.
Logging trucks adapted to harsh conditions played a special role: MAZ 509, KrAZ 255L, and ZIL 131. On winter roads, where protruding roots, deep snow, and ice could stop any vehicle, wide tires, anti-skid chains, and proper organization of convoys were decisive factors. Often, the forest was felled in a 20-40 meter wide “corridor” for a future pipeline or power line, while simultaneously forming platforms and roads for oil workers' vehicles to access the site. In such places, the maneuverability of the tracked LP 19 was critical. The long boom allowed several trunks to be cut and laid down at once without destroying the remaining undergrowth or uprooting neighboring trees.
Yoshkar-Ola became the production base for this complex, where in 1970 the production of LP 19 felling and bundling machines and a whole range of bundle pickers was established. The factory workers responded to the demands of the taiga by strengthening the frames, installing warmer cabins, and replacing the hydraulic lines with frost-resistant ones. In combination with the modified LP 18G, this provided exactly what the “oil” front required, namely high productivity with minimal loss of young trees and soil stability. In 1991, specialist Thomas Arkadyevich Chemekov was awarded for the development of this technology.
Today, the LP 19 continues to be produced in Yoshkar-Ola under the LESTECHKOM brand as a direct legacy of the solutions that helped Siberia preserve its forests and build its infrastructure at the end of the Soviet era. For many, this time is remembered for the roar of diesel engines in the snowy silence and the confidence that a simple and reliable machine could solve the problems of a large country.
Научный сотрудник,
Н.С. Сологуб